Ледовый Апокалипсис - Страница 85

Когда ее слова отзвенели в холодном воздухе пещеры, Валентина склонила голову набок и обратилась напрямую к Смыслову:

– Что вы на это скажете, Григорий? Будете уверять меня в том, что я не права?

До них доносилось хриплое дыхание русского. В желтом свете фонаря пар от дыхания клубился вокруг его головы туманным облачком.

– Нации тоже совершают ошибки, профессор. Ваша нация совершала свои, наша – свои, возможно, даже более серьезные. Разве можно осуждать нас за попытку скрыть тот факт, что мы едва не уничтожили мир?

– А теперь вы собираетесь совершить новую ошибку, майор, – проговорил Смит. – Убив нас, вы ничего не исправите.

– Прошу вас, подполковник! – В голосе Смыслова звучала неподдельная искренность. – Даю вам слово: я свяжусь со своим командованием и приложу все усилия, чтобы защитить вас, профессора Метрейс и мисс Рассел! Я добьюсь, чтобы приказ был отменен. Мы… Мы что-нибудь придумаем.

– Снова – специально для нас – откроете ГУЛАГ? – Смит улыбнулся и покачал головой. – Нет, я так не думаю. – Он опустил руки и сунул бумажник в карман парки. – Уберите пистолет, майор, все кончено. Мы узнали то, за чем приехали сюда.

Ствол «беретты» снова поднялся и зловеще застыл на уровне груди Смита.

– Не принуждайте меня стрелять, подполковник. Сожалею, что ситуация сложилась столь печальным образом, но я по-прежнему остаюсь российским офицером.

– А в руках у вас – оружие, принятое на вооружении в Америке, которое вы получили от нас. Поверьте мне, майор, оно не сослужит вам службы.

Во взгляде Смыслова проскользнуло удивление.

– Надеюсь, вы не попытаетесь скормить мне какую-нибудь наивную ложь вроде того, что вы сточили у пистолета боек?

– О нет! – ответила Валентина, также опуская руки. – Это и впрямь было бы слишком наивно. Вы сразу обратили бы на это внимание. Но в «беретте-92» существует дополнительный внутренний предохранитель, предназначенный для того, чтобы предотвратить самопроизвольные выстрелы. Если с ним немного поработать, оружие вообще лишится способности стрелять. А я, Григорий, помимо того, что обладаю множеством других ценных талантов, являюсь еще и весьма опытным оружейником.

Смыслов поступил так, как только и мог поступить человек, оказавшийся в его положении: он нажал на спусковой крючок пистолета. Боек ударил по капсюлю патрона, но ответом на это был лишь прозвучавший под сводами пещеры сухой щелчок.

– Теперь ясно, профессор.

Смит шагнул по направлению к русскому.

– Не то чтобы мы вам не доверяли, майор. Это было всего лишь проявление здравого смысла.

– Прекрасно понимаю вас, подполковник. – Рука Смыслова метнулась вперед, и бесполезное оружие с силой полетело в лицо американца, после чего русский и сам очертя голову кинулся на него.

Вполне ожидавший этого Смит пригнулся, и брошенный в него пистолет всего лишь задел его за плечо, но в следующий момент, когда Смит еще не успел распрямиться, в него врезался сам Смыслов, отчего он беспомощно повалился на спину. Русский оказался поверх него.

Хуже того, воткнутый в щель стены фальшфейер выбрал именно этот момент для того, чтобы догореть и потухнуть, после чего в пещере воцарился почти полный мрак, освещаемый лишь откатившимся в сторону электрическим фонарем. На несколько секунд Смит перестал ориентироваться. Он ощущал лишь вес навалившегося на него противника и почувствовал, как тот отвел руку назад, готовясь нанести удар. Смит отдернул голову в сторону, ощутил, как мимо его подбородка просвистел кулак, и услышал яростное ругательство Смыслова после того, как его кулак врезался в каменный пол пещеры.

Смит попытался сбросить Смыслова с себя, но ему это не удалось. Мешали толстые арктические одежки, делавшие человека неповоротливым, будто куль. Впрочем, сам Смыслов ворочался на нем столь же неуклюже. Он попытался дотянуться до глаз Смита, но также потерпел неудачу. Толстые варежки не позволили бы выдавить врагу глаза. Тогда правой рукой он снова потянулся к горлу Смита, в то время как левая пыталась нащупать нож на ремне.

Левой рукой Смит вцепился в воротник парки Смыслова и, получив таким образом точку опоры, нанес основанием правой ладони удар в подбородок русского. Голова Смыслова запрокинулась назад, и ладонь Смита прочертила сокрушительный маршрут по всему его лицу – от подбородка до бровей. Сразу же после этого луч электрического фонаря упал на борющихся, до слуха американца донесся глухой звук удара, и тело Смыслова безвольно обмякло.

– Что-то ты не торопилась, – прорычал Смит, сваливая с себя бесчувственное тело русского на пол пещеры.

– Я хотела выяснить, кто из вас сверху, – бесстрастно ответила Валентина, опуская приклад своей 70-й модели. – Не хотелось повторить сюжет из шоу Бенни Хилла и по ошибке вырубить тебя.

– Весьма благодарен. – Смит поднялся на колени и посмотрел на распростертое тело, затем стащил с него одну рукавицу и проверил пульс на запястье. – Живой. В обмороке, но не слишком глубоком.

– По-твоему, это хорошо или плохо? – осведомилась Валентина.

– Думаю, хорошо. Смыслов еще о многом должен нам рассказать. Кроме того, этот бедолага прав: он действительно российский офицер и всего лишь выполняет полученные приказы. Тем временем, боюсь, он и впрямь вызвал на подмогу своих русских друзей. Не могла бы ты посторожить у входа в пещеру, покуда я зафиксирую майора?

– С удовольствием. – Женщина поспешила в тоннель, по которому они сюда пришли.

Связав запястья и колени Смыслова одноразовыми нейлоновыми наручниками, Смит укутал его в шерстяной плед, который достал из рюкзака, и затем, оглядевшись вокруг, заметил солидный огарок толстой свечи, прилепленный к выступу в стене. Несмотря на то что свече перевалило за полсотни лет, она сразу же загорелась и осветила внутренности пещеры колеблющимся, но вполне достаточным светом.