Ледовый Апокалипсис - Страница 67

Смит опустился на колени.

– Я нахожусь рядом со входом в бомбовый отсек, – доложил он, подождал несколько секунд и потянулся к ручке люка. – Открываю… – Незаконченная фраза повисла в воздухе.

– В чем дело, Джон?

– Так вот почему у выхода из тоннеля не оказалось лесенки… Здесь кто-то побывал, Вэл, причем совсем недавно! Тут все покрыто изморозью. Все, кроме ручки люка. С нее иней стерт, и я даже вижу следы пальцев.

Смит повернулся и вновь поводил лучом фонарика по кабине. Теперь, точно зная, что искать, он сразу заметил следы недавнего пребывания здесь какого-то человека.

– Незваный гость проник сюда через боковое стекло кабины рядом с креслом пилота.

– Он побывал в бомбовом отсеке?

– Через секунду узнаем.

Смит ухватился за ручку и повернул ее. Она подалась с удивительной легкостью. Нагнувшись ниже, Смит заглянул в темноту. Частое дыхание замерло в его горле.

Закрепленный на множестве «ушек» – специальных бомбодержателях – контейнер в виде огромной таблетки занимал половину всего бомбоотсека, находясь в его верхней части. На его стальной поверхности вспыхивали кристаллы льда. Смиту почудилось, что он слышит шепот спящей смерти, способной убить целые города. Миллиарды и миллиарды спор сибирской язвы пребывали в полувековом сне, дожидаясь момента, когда их разбудят и выпустят на свободу.

Противостоять этому ужасу было профессией Смита, но и он внутренне содрогнулся.

– Вэл, ты была права, контейнер здесь. Передай переговорное устройство майору Смыслову, он мне понадобится.

Дожидаясь, пока русский наденет наушники с микрофоном, Смит, светя себе фонарем, произвел беглый осмотр контейнера, выискивая следы механических повреждений либо серо-зеленые пятна, которые указывали бы на утечку биоагента. Ни того, ни другого не оказалось. Вскоре в наушниках зазвучал голос Смыслова:

– Похоже, мы нашли то, что искали, подполковник? – спросил русский.

– Определенно, майор, – ответил Смит. – Я сейчас смотрю на резервуар. Отсюда он выглядит неповрежденным и, очевидно, пережил падение вполне благополучно. Люки бомбоотсека немного вогнулись внутрь, но контейнер не затронут. Система крепежки тоже цела: все бомбодержатели на месте и не пострадали. Вэл сообщила вам о том, что здесь уже побывал как минимум один лазутчик?

– Да, подполковник.

– Он забирался и в бомбоотсек. Передо мной, прямо на верхней крышке контейнера, табличка с инструкциями. Кто-то стер с нее иней. Я вижу эмблему советских ВВС, символ в виде скрещенных серпа и молота, а под ними текст красными буквами. Русского я не знаю, но думаю, что это некая инструкция.

– Вы правы, подполковник. Эта табличка во всех подробностях рассказала любопытному о том, что содержится в контейнере.

– В таком случае, я полагаю, мы выяснили, откуда произошла утечка информации о грузе «Миши-124». Майор, контейнер с биоагентом и система распылений – это по вашей части, так что инструктируйте меня, что и где я должен проверить.

– Хорошо, подполковник. Если корпус контейнера цел, дальше вам следует осмотреть распылительную систему и убедиться, что клапаны на трубопроводе наддува закрыты и опечатаны. Они не должны быть открыты до тех пор, пока бомбардировщик не окажется над целью, но…

– Действительно, «но». Из схемы, которую вы мне показывали, следует, что эти распылительные сопла находятся прямо над моей головой.

Голова и плечи Смита находились внутри бомбового отсека. Он лег, перевернулся на спину и обнаружил, что смотрит на переплетение стальных труб большого диаметра.

– Я вижу блок трубопровода, – сообщил он. – Прямо надо мной два больших рычажных клапана. По обе стороны от каждого из них – зеленая и красная маркировка.

– Все правильно, это передние клапаны. В каком положении они находятся?

– Они повернуты влево. Стрелки на рычагах указывают на зеленое поле. Оба клапана опечатаны, проволока цела.

– Очень хорошо. – В голосе Смыслова послышалось облегчение. – Значит, они закрыты. Система не была приведена в состояние боеготовности. А теперь посмотрите правее, ближе к хвостовой части, рядом с люком. Там должны находиться два таких же клапана, как те, что у вас над головой. С такой же маркировкой и тоже опечатанные. Они контролируют дисперсные сопла в задней части резервуара.

Смит перекатился на левый бок.

– Да, я их вижу. Рычаги установлены вертикально, указывают на зеленое, и печати нетронуты.

– Великолепно! – воскликнул Смыслов. – Это цельнометаллические устройства со свинцовым уплотнителем. Сквозь них ничто не могло просочиться. Груз в целости и сохранности.

– Теоретически. Сейчас я заберусь в бомбовый отсек и осмотрю систему со всех сторон, чтобы не оставалось сомнений.

На другом конце линии послышалось бормотание двух голосов, и затем в наушниках раздался голос Валентины:

– Джон, ты уверен в том, что это следует делать?

– Это необходимо, и я сделаю это сейчас, чтобы не возвращаться сюда еще раз.

Смит пытался говорить непринужденно, но на самом деле не был уверен, что вообще сумеет заставить себя вернуться сюда еще раз. Ползать в этой темноте на животе, зная, что под тобой таится мегасмерть, было не самой приятной перспективой. Он должен закончить свою миссию сейчас, немедленно, или его нервы могли не выдержать.

– Я пошел, – коротко сказал он.

Вытащив из отверстия верхнюю часть тела, он сунул туда ноги и спрыгнул на прогнувшийся от удара о лед пол бомбоотсека, а затем пополз по нему на четвереньках, стараясь держаться левой стороны, где благодаря закруглению гигантской стальной «таблетки» было просторнее.