Ледовый Апокалипсис - Страница 4

В Кэмп-Дэвиде вершились многие события, имеющие поистине всемирное значение. Такие, например, как подписание исторических соглашений между Израилем и Египтом, известных сегодня как Кэмп-Дэвидский мирный договор. Однако, помимо встреч на высшем уровне, широко освещавшихся в мировых средствах массовой информации, здесь происходили и другие, окруженные непроницаемой завесой секретности события, о которых не сообщалось ни в одной газете.

Одетый в неброские хлопчатобумажные брюки, рубашку с короткими рукавами и свитер для гольфа, президент Сэмюэл Адамс Кастилла наблюдал за тем, как вертолет «Мерлин», в темно-синей с золотым президентской окраске, бочком подлетел к посадочной площадке и начал медленно опускаться на ее бетон. Мощные потоки воздуха от вращающихся лопастей срывали с деревьев и разносили по сторонам багровые листья.

Если не считать окружавших его и, как всегда, настороженных агентов Секретной службы и морских пехотинцев, президент стоял в полном одиночестве. Никаких протокольных мероприятий с цветами и приветственными речами не планировалось, никто из официальных лиц Белого дома и тем более журналистов на встречу допущен не был. Такое условие поставил гость Кастиллы.

Гость уже выбирался из вертолета, лопасти которого продолжали лениво вращаться, – коренастый мужчина с тяжелой нижней челюстью, коротко стриженными седыми волосами, в синем костюме европейского покроя в узкую полоску. Костюм сидел на нем как-то нелепо, словно был не впору своему хозяину, который, по-видимому, привык к совсем другой одежде, а то, как инстинктивно он вскинул руку к виску, отвечая на военное приветствие встречавших его у вертолета морских пехотинцев, позволяло догадаться, что это была за одежда.

Кастилла, в прошлом губернатор штата Нью-Мексико, в свои пятьдесят с хвостиком был высок и широкоплеч. Протянув руку, он направился навстречу гостю.

– Добро пожаловать в Кэмп-Дэвид, генерал! – приветствовал он гостя, почти крича, чтобы его слова не потонули в завывании двигателя «Мерлина».

Дмитрий Баранов, командующий Российской 37-й воздушной армией стратегического назначения, ответил крепким, сухим рукопожатием.

– Для меня большая честь оказаться здесь, господин президент, – проговорил он. – От имени правительства России я еще раз благодарю вас за согласие встретиться со мной в столь исключительных обстоятельствах.

– Не стоит благодарности, генерал. Наши страны имеют сегодня много общих интересов, и взаимные консультации всегда приветствуются.

«Если только в них есть хоть какой-то смысл», – мысленно добавил Кастилла.

Новая, посткоммунистическая Россия доставляла Соединенным Штатам не меньше неприятностей, чем когда-то Советский Союз, только уже на иной лад. Погрязшая в коррупции, политически нестабильная, с еще не оперившейся демократией и экономикой, выбирающейся из-под руин коммунизма, Россия постоянно балансировала между тем, чтобы соскользнуть обратно в тоталитаризм или вообще взорваться на мелкие осколки. И то и другое было в равной степени неприемлемо для Соединенных Штатов, и Кастилла дал себе клятву не допустить этого, пока он занимает свой пост.

Преодолевая ощутимое сопротивление со стороны политиков старой закалки, сформировавшихся в годы «холодной войны», и конгрессменов, постоянно ратующих за урезание бюджета, Кастилла все же сумел протолкнуть через конгресс ряд законопроектов о помощи иностранным государствам, искусно замаскировав их истинное предназначение. А именно – свое намерение заткнуть с их помощью хотя бы некоторые из пробоин в днище российского государственного корабля, которым в настоящее время правил президент Потренко. Еще один законопроект из этой серии сейчас как раз находился на рассмотрении конгресса и вызывал весьма противоречивые отклики.

Администрации Кастиллы были меньше всего нужны новые осложнения, связанные с Россией, однако накануне на базе ВВС Эндрюс приземлился российский самолет, на борту которого находился Баранов. При себе он имел запечатанный конверт с посланием российского президента, в котором тот называл генерала своим «личным представителем» и наделял его полномочиями обсудить с президентом Кастиллой «не терпящие отлагательства вопросы, связанные с национальными интересами обеих стран».

Кастилла опасался, что ничего, кроме новых неприятностей, это не сулит, и Баранов почти сразу же подтвердил правильность этих опасений.

– Боюсь, что привезенные мною известия не обрадуют вас, господин президент, – проговорил он, метнув быстрый взгляд на атташе-кейс, который держал в руке.

– Что ж, генерал, если этого не избежать, давайте хотя бы устроимся поудобнее, – со вздохом произнес Кастилла и повел гостя вокруг выложенного диким камнем пруда с рыбой по направлению к коттеджу «Аспен», в котором размещалась его личная резиденция в Кэмп-Дэвиде. Агенты Секретной службы ненавязчиво последовали за ними на некотором отдалении.

Через несколько минут мужчины уже сидели за столом в стиле Адирондак на просторной веранде коттеджа, а стюарды из числа военных моряков бесшумно подавали на стол чай по-русски – в стаканах с серебряными, филигранной работы подстаканниками.

Сделав с безразличным видом глоток чаю, Баранов сказал:

– Благодарю вас за гостеприимство, господин президент.

Кастилла, который в этот теплый осенний день предпочел бы горячему чаю бутылочку холодного пива «Курз», вежливо кивнул.

– Я полагаю, генерал, что вас привело ко мне некое важное и неотложное дело. Итак, какую именно помощь мы могли бы оказать вашей стране?